Главное достижение казахской постсовковой диктатуры — консервация «совковости» общественного сознания.
На самой «заре независимости», когда провозгласили капитализм и частную собственность, когда была разрушена монополия государства на информацию, когда появились частные, независимые СМИ, у общества еще была возможность пойти по новому пути, но… Эйфория происходящего затупила общественное сознание, и оно не возражало, когда, всего за несколько лет, все было превращено в безнравственный совковый капитализм.
Для понимания того, насколько мы «те же самые совки», мы используем фрагменты из секретного доклада Кристофера Маллаби, Директора Департамента по Восточной Европе Министерства иностранных дел Великобритании… от 5 февраля 1980 года. Оппозиции в то время «уже-еще» не было, ее роль выполняли интеллигенты-диссиденты; просто замените это слово, в докладе, на «оппозиция», и вот как узнаваемо и актуально это будет выглядеть… к сожалению. Из доклада:
«… Диссидентство в Советском Союзе имеет сегодня две ключевые черты. Первое — маловероятно, что движение будет уничтожено… Второе — не предвидится, что оно будет представлять из себя угрозу для режима… тоталитарные режимы стремятся к тотальной власти и видят в несогласных своего рода удар по престижу страны… причина, по которой диссидентство было успешным при царях, но не при коммунистах, заключается в численности и безжалостности силовых служб. Охранка была жалким подобием КГБ… Насильственное переселение Сахарова сильно ослабило диссидентское движение. Никто равный ему в ближайшем будущем появиться не может. На более низком уровне недавно вступившие в движение люди будут, вероятно, начинать работать вместо тех, кого арестовывают и изгоняют из страны. Цель власти на данный момент состоит в том, чтобы ограничить распространение диссидентского движения, расколоть его, подвергнуть его травле и изолировать от населения. Режим, по сообщениям нашего посла, сумел достичь всех этих целей, в чём ему помогли умонастроения, царящие среди населения. Среднестатистический гражданин СССР относится с малой долей сочувствия к политическому или интеллектуальному инакомыслию. Он интересуется своим уровнем жизни и считает, что деятельность диссидентов — будь то интеллигентов или рабочих — не имеет отношения к его благосостоянию и считает их паразитами, живущими за счёт общества…»…
Февраль 1980 года. Сорок (!) лет назад. Без сомнения, сегодняшние подобные доклады, о положении дел в современном Казахстане, ничем кардинальным не отличаются. Мы все те же. И все там же.
Наши диктатуры и диктаторы создают свои союзы, обучают своих псов по одним методикам, укрупняют свои совместные активы и ресурсы, объединяются — для дальнейшего порабощения нас и наших потомков. А мы? Нас разделили на «экстремистов» и «конструктивных», поощряют и провоцируют наше разобщение- мы и разобщаемся, с яростью и ощущением собственной исключительности. Мы, как клоуны в их цирке, метелим друг друга, и не видим, как они там, в ложе, забавляются всем этим, под ананасы, рябчиков, шампанское и попкорн.
«…КГБ способно сдерживать недовольство в основном потому, что диссидентское движение носит раздробленный характер…» — из того же доклада, 40 лет назад.
Источник: The Invasion of Afghanistan and UK-Soviet Relations, 1979-1982 in the Documents on British Policy Overseas, Series III, Volume VIII. (Whitehall History Publishing, 2012)
