Макс Бокаев: они готовят провокацию

Предупреждение о провокации в отношении Макса Бокаева- штука вполне реальная. Побывавшие на «тройке», ЕС164/3, Петропавловск, знают, что там за режим. Те «докладные», о которых идёт речь, это механизм, с помощью которого администрация этого лагеря провоцирует перманентные конфликты между осуждёнными, и принуждает их делать то, что на языке «понятий» считается «неприемлемым». На самом деле в субкультуре, в лагерях, на такое, именно на «тройку», сделана специальная сноска: эти «докладные»считаются «ватой», то есть тем, что «ничто», за что «спроса нет».

Обычных осуждённых принуждают к этому через побои и пытки, ко мне был подход иной, и к Максу, я уверен -аналогичный. Когда я отказался писать эти «докладные», завхоз вздохнул и сказал: «..Иваныч, бить тебя побоятся, но сделают по другому-просто «замотают» весь отряд, на всякие работы, шмоны, проверки… и каждый раз будут говорить, что это из-за того, что ты отказываешься…». Потом ко мне подошли несколько «мужиков», и попросили: «…Иваныч, мы сами тебе будем показывать, на что писать… не или в отказ, нас закружат по-зверски…»… Об этом более подробно есть и в моей книге… Так что-эта провокация- сама по себе «вата», то есть -ничто. Репутацию Макса Бокаева таким «порожняком» не погасишь. Пусть не стараются, нЕлюди.

Из книги Владимира Козлова:

...Пока я на это смотрю со стороны, и кажется, что это какая то не интересная игра. , которая вот-вот должна прекратиться. Но это не игра. «Лица стерты, краски тусклы… То ли люди, то ли куклы..»… Никто не смотрит на меня — запрещено, никто не смотрит друг на друга – запрещено. Никто не говорит ни слова друг другу – запрещено. «Разрешите пройти в туалет!!!»… «Разрешите….!!!». Контролер, завхоз, замзавхоз – милостиво разрешают, кивком. Если кто то забылся – «Бегом, сука!!!». Даже пару метров. Пробежал мимо завхоза, без «Разрешите пройти!!!» — «Назад! Вечером ознакомишься!». Бля-я-я… Оказывается, за эти вот «провинности» карантинщики, арестанты, пишут друг на друга докладные; «вечером ознакомишься» — это как раз о том. Есть план: каждый за день должен написать на другого не менее пяти докладных. Завхоз поясняет: пока, в карантине, эти докладные «не учитываются», никуда не идут, их пишут для приобретения привычки… Ехарный бабай… Для приобретения привычки письменно доносить… Чтобы потом, когда «поднимут» в лагерь, в барак (здесь это называется «отряд»), уже знали, как это делается… пригодится… полезный навык…

…Проверки, утреннюю, вечернюю, и перед отбоем, карантин проходит рядом с бараком, в своей «локалке». Строимся. Завхоз проверяет, чтобы у всех было все по-форме; многие забывают надеть повязки с надписью «карантин»; некоторые из арестантов этим тут же пользуются — вечером нарушители ознакомятся… С этими повязками беда. Если забудешь снять, после улицы, она останется где то на рукаве бушлата; если упадет и потеряется – грубое нарушение, докладная, «вечером ознакомишься. «Карантинщик», увидевший на рукаве бушлата чью то забытую повязку, тут же смотрит на нагрудный знак этого бушлата, там — фамилия «нарушителя».

Один «воткнулся», другому – радость. Ведь есть план – пять в день. За невыполнение – на «беседу» с завхозом или его замом, в кочегарку. Каждый «карантинщик» должен «застрелить» пятерых таких же, как он, каждый день. Каждый – каждого. Вот оно, главное. Мне в этом смысле было легче. Пользуясь своим неясным статусом, я сразу же выразил несогласие с этой традицией, завхозу. Он, конечно же, доложил это дальше, и в результате с меня этого не требовали так, как с других. За весь срок на «тройке» я не написал ни одной докладной на какое либо «нарушение», которое сам бы выявил. Я никого не выявлял. Это не значит, что я их вообще не писал – писал. Только в тех случаях, когда ко мне обращался сам завхоз, и говорил, что если я не напишу на кого то, то взыскание получит он сам. Можно было встать в позу – завхоз, «ярый активист», пусть себе хватает взыскания…

Но я хорошо понимал, что, во-первых, такая ситуация не «застынет», и с ней не согласятся. В результате будут провокации, с разными уровнями последствий. А во-вторых, ценю человеческое во всех, в том числе и в завхозах. Обратился, по-человечески – отношусь с пониманием. В этих случаях мне приносили эти нарушения сами «активисты», по поручению завхоза. «…вот, Иваныч, у такого то вот такое нарушение. Он сам уже в курсе, что вы на него напишете, не возражает; ему ведь нет разницы – кто на него напишет…». Я находил этого человека, общался с ним, он подтверждал, что так оно и было, и часто даже просил «…Напиши лучше ты, Иваныч, все равно ведь напишут. А то раздуют сейчас, а потом в режимку утянут…». Писал. Докладные эти писались в форме объяснительных, на имя начальника учреждения.

Такому то подполковнику юстиции, от осужденного…статья…строк…начало срока…конец срока…Довожу до вашего сведения, что тогда то, у того то было обнаружено такое то нарушение… (тут фраза должна была звучать с употреблением слова «мною…обнаружено, но ее я никогда не писал; как есть – я ничего не обнаруживал)… В конце я обязательно указывал, что прошу ограничиться проведением с осужденным профилактической беседы, и не накладывать взыскания… Так повелось сразу, с карантина; здесь от меня просили хотя бы одну в день, а в последние пять дней не написал ни одной. Берик качал головой, но молчал. Видимо, ему дали «добро» на такую прослабуху… На проверке замечание можно «поймать» по бесконечному множеству причин; недостаточно ровно стоишь, виден шарф из-по воротника бушлата, неровно одета шапка, снял шапку на улице, штанина задралась, обувь недостаточно чистая, отпоролась нитка на светоотражающей полоске бушлата, нашлось пара крошек в кармане…

Без нарушений, замечаний и взысканий осужденному на «тройке» быть не положено… Стоим в строю. Кто уже в шапке – «вечером ознакомишься». Не положено. Нужно ждать команды «Шапки одновременно надеть!». Только тогда, и одновременно. Кто то надел и поправляет. «Вечером ознакомишься!». Оказывается, нужно надеть, как получится, а потом снова замереть «смирно» и ждать команды «Шапки поправить!». Дождались, поправили. «Отряд, колонной, по одному, слева, бего-ом…». Кто то дернулся бежать – «Вечером ознакомишься!». После «…бего-ом…» нужно наклонить голову, как перед прыжком в воду, корпус подать чуть вперед, руки согнуть в локтях, кулаки перед грудью, и – ждать слова «марш!». Завхоз после «..бего- ом…» делает паузу секунд в десять, кто то, сильно наклонившись вперед, теряет равновесие – «Вечером ознакомишься!»… «марш!» — побежали, по одному слева…